Солса-Хаджи и Абдул-Хамид Яндаровы
Фатима ШАБАЗОВА
Каждый раз наш народ, бившийся с неравным противником, обескровленный и уничтоженный почти на 8/10, уходил в горы, спасая тем самым оставшихся в живых от полного уничтожения, а затем, возрождаясь из пепла, вновь спускался на равнину и начинал вести мирную жизнь.
Каждый раз, когда вокруг нашего народа складывалась трагическая ситуация, нас спасала религия и инстинкт самосохранения. Каждый раз мы находили компромисс, чтобы наш народ выжил как этнос, несущий в себе огромный духовный потенциал, и здоровый генетический фонд.
На разных трагических этапах нашей Родины и народа шейхи и духовные лидеры Чечни делали все возможное и зависящее от них, чтобы остановить смертоносную войну, чтобы предотвратить невинные человеческие жертвы.
В этой статье речь пойдет о Солса-Хаджи (в миру – Сулейман) и его сыне Абдул-Хамиде (1885 – 1946 гг.). Солса-Хаджи был младшим сыном Яндара. Яндар и его жена похоронены в с. Мартан-чу.
В те трудные для Чечни дни почти все, оставшиеся в живых, чеченцы влачили жалкое существование. Горцы были почти на грани физического уничтожения и достигали 1/5 части от своей довоенной численности. Результатом долгой, истребительной войны явилось разрушение производительных сил, люди остались без всяких средств к существованию.
Помимо материальных лишений и невзгод, люди переживали острый психологический надлом: "Как мусульманам жить в условиях христианского государства, под властью православного царя?" Такой ситуации до этих пор не было в жизни горцев.
С глубокой болью в душе наблюдал юный Сулейман, как на Восток, в единоверную Турцию, потянулись обозы горцев, груженные жалкими пожитками.
Солса произносит перед обессиленными и обездоленными людьми свои проповеди, полные любви и тепла к ним:
- В прошедшей войне вы отдали все, что имели: дом, близких. Дети утратили родителей, матери потеряли детей и много сирот неприкаянно ходят по земле. Вы сделали все, что могли, и Аллах спросит с вас только за то, что вы могли сделать и не сделали – вы же сделали больше.
Ислам не говорит, что надо всем погибнуть, в противном случае и религия не сохранится на земле. Ислам для людей, а люди – для ислама. Нельзя допустить, чтобы иссякла живая река жизни, Выходите из лесов, стройте дома, даже возле русских крепостей. Храните религию отцов в душе своей, но и о заботах жизни не забывайте: возделывайте пашни, сажайте сады, разводите стада, овладевайте ремеслами. Родина дается человеку одна на целую жизнь, не покидайте отчего края. Мы должны и сможем возродиться. А главное - трудитесь денно и нощно, ибо в поте лица своего подобает человеку добывать хлеб свой насущный.
У него самого слово не расходится с делом. Он и сам трудится неустанно. Он и пахарь, и плотник, и пастырь неусыпный. Люди верят и начинают возвращаться в свои села, строят себе жилища.
У чеченцев, обычно, роль психологов брали на себя самые достойные и прозорливые люди, особенно остро и чутко воспринимавшие боль ближнего, и они старались словом, как могли, утешить страждущего. Они обращались к религии, которая в трудные времена всегда спасала и утешала. Советам шейхов жадно внимали.
С годами дар провидения Солса-Хаджи расширяется и углубляется. У него появляются верующие послушники - мюриды. Призывая людей к доброте, любви, милосердию, благотворительности, сам он трудится, не покладая рук. Трудятся его мюриды, многие из них становятся зажиточными людьми, которые щедро делятся тем что имеют с неимущими. Он учит доброте, любви к ближнему. Благодаря своему исключительному трудолюбию и бережливости, а также широко пропагандируемой им артельной обработке земли, восходящей к чеченскому обычаю "белхи", благодаря посреднической торговле, он становится одним из богатейших людей в регионе. Одновременно крепнут хозяйства его мюридов. Сам шейх и его мюриды всегда делились с неимущими. Так, по возвращении стад из гор в поселения, большое количество животных забивалось по дороге для стола бедняков, вдов, сирот. Закат - религиозный налог с прибыли, милостыня и благотворительность, соблюдались ими неукоснительно.
События Кавказской войны, приведшие к уничтожению около 80% чеченского народонаселения, оставил неизгладимый след в сознании Яндарова и превратили его в убежденного противника всякого насилия. Его убеждениями стала проповедь мира, человечности, человеколюбия и непротивления злу. В отличие от многих своих современников, посвятивших себя религиозной деятельности, Солса-Хаджи Яндаров не обучался в специальных исламских учебных заведениях. Ислам он познавал сам. Его учителем и духовным наставником (устазом) был видный религиозный деятель из кумыкского селения Аксай (Ташки-чу) Баширов Апти, сын известного Башир-шейха ибн Абу, чеченца по национальности, из тайпа дишний.
Совершив хадж в Мекку, Яндаров получил почетное звание "хаджи". Тогда это был довольно долгий и трудный путь, в основном пешком, реже на телеге, фаэтоне и т.д. Деньги заканчивались задолго до прибытия в Мекку, и паломники обычно нанимались к кому-нибудь на работу и на заработанные деньги продолжали путь. Принимал непосредственное участие в общественной жизни Чечни, он, однако, не перестает заниматься физическим трудом. Нередко его можно было видеть пашущим землю, ухаживающим за скотом, работающим в саду. После революции 1917 г. он примкнул к тем, кто видел будущее Чечни в союзе со всеми горскими народами, в создании независимой Горской федеративной республики. Позднее он от них отошел.
Советская власть конфисковала у него все, до последнего зернышка. А так как казалось, что у него зерна должно было быть больше, то на следующий год его посадили как сорвавшего план посевной. Он и дальше неоднократно становился жертвой наветов и клеветы злоумышленников. Его обвиняли в попытках дестабилизации обстановки и проведения контрреволюционного мятежа. Как следствие этого, сентябрьским утром 1925 с. Урус-Мартан было окружено и подвержено артиллерийскому обстрелу войск под командованием Уборевича и Волдина. Был поставлен ультиматум жителям Урус-Мартана: выдать Солса-Хаджи и других мулл, а не то село будет стерто с лица земли. Но обвинения, выдвинутые против них, были настолько нелепы, что их продержали недолго и выпустили.
Солса-Хаджи для всех находил слова утешения и надежды. Как и его духовный наставник Апти, он неустанно повторяет, что непременным условием приближения к богу является нравственно и духовно совершенный образ жизни, незлобивость, умеренность, доброта и трудолюбие.
- Пусть падшие духом воспрянут от встречи с вами, пусть впавшие в печаль возрождаются, никогда не уставайте ободрять людей добрым словом, одаривайте их живым лучом надежды.
- Не лгите, не обманывайте. Даже собственного коня не подзывайте, поманив пустой торбой из под овса.
- Чтите отца и мать свою, ибо не будет вам спасения в жизни грядущей без родительского благословения. Будьте добрыми и заботливыми, не браните жен и детей. Короток век человека на земле, не оскверняйте жизнь гневом и пустословием.
- Чтите землю, на которой живете. Из земли тела наши и в землю обратятся. Не оскверняйте ее, даже кипятка на нее не выливайте. Все, что вы делаете на земле, ведомо Высшей силе, вы не можете знать отдаленных последствий ваших деяний, потому заботьтесь неустанно о тех, кто рядом с вами, обо всем, что есть на земле и в ней самой - праматери человечества.
Таковы были наставления Солса-Хаджи всем. Люди, общавшиеся с ним близко, утверждали, что он знал и понимал язык растений и животных. По этой самой причине он не разрешал обрывать зелень ради праздности, утверждая, что растению больно. Он также лечил раненых зверей. Многие его приближенные люди видели, как он на фаэтоне ездил в лес с бинтами и горшком меда, Оставляя спутников на дороге, сам углублялся в чащу леса, где и лечил медведя - перевязывал его и кормил медом.
Еще в период массового истребления духовенства в середине 20-х гг. он был приговорен к расстрелу без суда и следствия. Его удалось спасти, буквально в тот момент, когда выводили на расстрел. Он очень обрадовался сыну Абдул-Хамиду, прибывшему с ходатайственными письмами Н.Гикало и М.Калинина (в прежние трудные времена он спасал их от голодной смерти). Шейх даже отдал шубу, чтобы ее не испортили при расстреле - так велика была его покорность воле Аллаха.
После этого случая, он всем своим мюридам и последователям сообщил, чтобы впредь все они со всеми своими вопросами и делами обращались к его сыну Абдул-Хамиду, что с этого дня он делает его своим преемником и передает ему свое духовное наследие. Его слова: "Лоьмашна юкъахь лом карий тхуна х1ара" (Он оказался львом среди львов.).
Солса-Хаджи действительно был шейхом, обладавшим огромной исторической прозорливостью. Многие его предсказания сбылись с необыкновенной точностью. Будучи опрошен о судьбе советской власти, он ответил, что она похожа на горную речку: вода в ней чиста и прозрачна только в самом начале, чем далее бежит она по равнине, тем больше в ней ила, мусора, грязи. И, как многим быстрым речкам, ей не добежать до моря.
Еще в 20-е гг. предсказал геноцид выселения:
- Вижу снег на спинах, жены и матери рыдают, дети малые плачут и много народу в чужой стороне развеют косточки, а наши горы высокой травой зарастут.
Но главное в том, что он был Учителем народа, выделявшим его основные нравственные ценности: веру, обычаи, смирение перед Богом, милосердие, щедрость.
В самую тяжелую эпоху (в духовно-психологическом плане), после поражения Шамиля, накшбандийские шейхи напоминали народу, что нельзя воевать против неизмеримо сильного противника, нельзя воевать, если война приведет к полной гибели народа. Поражение стало возможным по воле Божьей, его надо принять, надо чтобы народ выжил. Можно жить и исповедовать свою религию и в условиях христианского государства. Более того, надо перенимать и с пользой употреблять в хозяйстве все достижения других народов, надо знать их культуру. В гражданскую войну С. Яндаров всеми силами старался не допустить вовлечения чеченцев в братоубийственный конфликт. Он напоминал народу, что 4/5 своей численности чеченцы потеряли в колониальных войнах, что белые и красные сами разберутся в своих распрях и не надо чеченцам вмешиваться, ибо поставлено будет под угрозу само существование народа. Главное, - считал он, - сохранить народ, не дать ему погибнуть, как это произошло с шапсугами, натухайцами, убыхами на Западном Кавказе.
После установления советской власти Солса-Хаджи ради безопасности людей, уже не обучал мюридов, запретил обряд совершения тоба - посвящение в мюриды. И не ошибся. Вскоре, под видом турецкого ученого-исламиста, ВЧК запускает для провокации между суфийским духовенством чекиста-армянина. Этот благообразный псевдоученый с окладистой черной бородой, обошел всех сколько-нибудь известных духовных авторитетов, спрашивая, сколько за ними встанет мюридов, если единоверная Турция начнет войну против Советов. Много людей погубил тогда подлый оборотень. Из сотен арестованных по доносу чекиста не вернулся ни один. Явился этот человек и к Солса-Хаджи, вербуя, якобы, мюридов газавата. Шейх выслушал его, показал ему свои, высохшие и огрубевшие от работы, руки и сказал: "Не знаю, милый человек, о чем ты речь ведешь, Я же только труженик и о мюридах газавата не ведаю". И ни один из мюридов шейха не пострадал.
Солса-Хаджи постоянно приходилось быть начеку, скрываться от властей. Послереволюционные три года своей жизни он провел на хуторе в Шатойском районе. Весной 1929 г. Солса-Хаджи не стало. Человек, который своим трудом, на свои средства построил себе большой двухэтажный дом из кирпича в Урус-Мартане, имел магазины в Урус-Мартане, Шалях, Новых-Атагах и которого советская власть обобрала до нитки, скончался в доме своего свояка. До самой смерти у него была несгибаемая воля; даже, будучи парализованным на правую сторону, он левой рукой на кукурузной муке, насыпанной в большой чан, арабской вязью давал наставления своему сыну Абдул-Хамиду. Он был похоронен в с. Урус-Мартан.
У Солса-Хаджи было две жены, Первая - Жансари (которая родила - 4 сыновей и 2 дочерей) и вторая - Саду (из Гойты) которая родила - 3 сыновей. Абдул - Хамид Яндаров и был ее сыном. Абдул-Хамид был очень образованным для своего времени человеком. Наряду с русским языком, он свободно владел арабским, персидским, тюркским и др. языками. Он был опорой для своего отца и братьев (как для родных, так и для единокровных). Когда в очередной раз власти приходили его арестовывать, то каждый из братьев (в зависимости от того на кого "визитеры" натыкались) выдавал себя за него. Мотив был следующим; если сядут вместо него они, то он их вызволит, ну а если посадят его, то им не удастся его освободить. Мотив мотивом, но надо быть очень мужественным, чтобы пойти, хотя бы за брата родного в тюрьму, из которой стопроцентной гарантии выхода никогда не было.
Абдул-Хамид, как и его отец, ни разу не назвал себя шейхом. Стараясь уберечь знакомых, родных, он объявил себя простым коммерсантом.
Он в полной мере испытал ад сталинских лагерей. Его пытали жаждой в красноводских песках, его объявляли умершим и помещали в мертвецкой вместе с трупами, четыре раза его выводили на расстрел и после инсценировки бросали в карцер. Из последнего места заключения он вернулся незадолго до выселения. Как и отец, он обладал провидческим даром. Зная о надвигающейся беде и о том, что многих развеет по миру сталинский геноцид и многим не суждено будет ни встретиться друг с другом, ни вернуться в отчий край, он организует несколько народных гуляний - ловзар. Это в то время, когда люди боялись громко слово сказать.
По прибытии личного вагона Берии на железнодорожный разъезд недалеко от Грозного, главный сатрап пригласил к себе Абдул-Хамида Яндарова и Баудина Арсанова. Берия сообщил им о поголовном выселении чеченцев и ингушей. Яндаров сказал, что женщин, стариков и детей во все времена щадили. Если непременно надо выслать, то пусть ограничатся высылкой одних мужчин. От этих слов у Берии стала багровой лысина.
- Что Вы мне тут о детях да женщинах толкуете... заступники нашлись. Вас следовало бы утопить, как предложил товарищ Сталин, вывезти составы на море и утопить. В России люди воюют, умирают, и никто не разбирает женщин и детей, а тут бандиты.
- Но там воюют и наши чеченцы, - продолжал свою мысль Яндаров, - но воюют против чужеземцев, захватчиков, а здесь войско убивает свой собственный народ.
Лист бумаги мелко дрожал в руках Берии.
Яндаров настаивал:
- Я хочу еще раз попросить, не губите людей понапрасну.
- Поздно, - отрезал Берия. - Указ Верховного Совета о вашем выселении уже подписан.
- Врешь, - сказал вдруг Яндаров твердо и резко.
У Берии начали трястись руки, он выронил пистолет, который доставал из ящика стола.
- Врешь, - во второй раз проговорил Яндаров. - Чеченцы вынесут и это, и вернутся, а ты руки свои будешь грызть, выклянчивая жизнь.
Яндаров вышел спокойным неторопливым шагом, дверь открылась как будто сама собой. Об этой сцене повествует в своей книге "Хайбах" Гаев С.
Позже, Гаеву С. в одной из случайных встреч, бывший охранник бывшего сатрапа поведал, что после ареста, находясь под неустанным наблюдением, Берия все время кусал свои ногти. Вот что означало сказанное в свое время Абдул-Хамидом Яндаровым.
Ушел он из жизни как святой, как герой. Еще при своей жизни отец его Солса-Хаджи сказал ему:
- Абдул-Хамид, когда тиски преследователей зажмутся слишком сильно и ты захочешь отойти в мир иной, тебе следует только помолиться, и просьба твоя будет услышана и исполнена.
Так и случилось. Устав от постоянной слежки и преследований, в конце октября 1946 г., в ссылке в Казахстане Абдул-Хамид собрал друзей и соратников, чтобы сообщить печальную для них весть о том, что покидает этот мир. Просьба к Всевышнему была услышана, Всевышний дал ответ (т.е. послал болезнь). Это лишь повод, для того, чтобы лечь в больницу, дабы врачи на профессиональном уровне подготовили тело в последний путь. Родственники и последователи, слезно умолявшие его не покидать их, были вынуждены смириться с его доводами о том, что он устал от постоянного неусыпного контроля и преследования со стороны своры работников "органов", которые целым отрядом переехали с Кавказа в место ссылки, и продолжали шпионить за ним. Если он сейчас попадет к ним в руки, то умрет без могилы ("Барз боцуш вовр ву").
Последнюю беседу Абдул-Хамид вел тяжело больным, когда даже не мог пить воду, а только смазывал пересыхающие губы смоченной в воде ваткой. Он по-своему благодарил людей, оказавших ему услуги. Хирургу, который должен был сделать ему операцию, он заплатил десять золотых червонцев. Через неделю после его похорон, потрясенный увиденным хирург, профессор по фамилии Бакалов, пришел к родным Яндарова и рассказал, что во время операции, после того, как уже было произведено вскрытие, внезапно погас электрический свет. Все врачи поначалу просто растерялись: как же дальше продолжить операцию? Но электричество дальше оказалось не нужным - все нутро Абдул-Хамида излучало такой мерцающий свет, что врачи отлично видели, как при лампе. Ошеломленный врач, сам видевший это чудо, пришел вернуть золотые монеты (родные о монетах и не знали) и попросил себе на память из 10-ти одну монету, которую обязался хранить в своей семье как реликвию.
После операции два родственника, дежурившие у постели Абдул-Хамида, находившегося в состоянии глубокого наркоза, на одну минуту разминулись у двери его палаты: один входил, другой выходил. Когда они оба заглянули в палату, то он лежал ровно, на растянутом, расправленном одеяле: руки вдоль тела, глаза закрыты, тело в правильном направлении (на юг, на Каабу), как будто его кто-то уложил. Коран, лежавший рядом, был открыт на странице с предсмертной молитвой Ясин. При этом в палату никто не входил.
Он попросил показать себя после ухода из жизни всем, кто пожелает...
Его похоронили в 1946 г. в снежную ноябрьскую пургу. На другой день явились сотрудники НКВД с требованием указать место погребения. Но женщины у мусульман не идут на кладбище в день погребения, а мужчины отвечали, что в тот день была пурга, и снег был такой густой и крупный, что в двух шагах нельзя было ничего видеть.
Позже прах Абдул-Хамида был перевезен из Казахстана в Чечню и перезахоронен в с. Мартан-чу Урус-Мартановского района, над могилой которого, как и над могилой его отца Солса-Хаджи, построен мавзолей-зиярт.
Мир праху их. Дай Бог, чтобы через года, через века пронесли и принесли они к нам нить, связующую прошлое с настоящим.
Дай Бог, чтобы святость таких людей, образ их жизни служили для нас примером, чтобы мы не растерялись, не распылились, обрели душевное равновесие и спокойствие. Дай Бог всем чеченцам силы сбросить все барьеры, искусственно возведенные между нами в различные времена, не смотреть на различие политических взглядов, религиозных толков и течений, даже различные взгляды на повседневные заурядные вещи, а постараться найти в себе внутреннюю энергию и сосредоточиться на мысли о том, что все чеченцы - один народ, одна нация, одна культура, а это - самое главное.

Источник: ИА "Чеченинфо"

abrek.org