(из серии «незаслуженно забытые герои истории»).
История не прощает забытых страниц и героев, для того чтобы идти вперед с гордо поднятой головой за свой народ, надо знать и ценить свою историю. Когда мы не можем найти ответов на вопросы истории далеких времен, это понятно, на то есть объективные причины, но, непростительно не знать о тех, кто жил и творил всего лишь сто лет назад. Тем более если речь идет о лицах, которые оставили громкий след, даже в столь короткий для истории срок год-два, что практически ничто в рамках истории народа, республики, региона.
Распад Российской империи в 1917 году привело к возникновению многочисленных национальных объединений на окраинах бывшей империи. Если, до захвата большевиками власти в октябре 1917 года многие считали возможным сосуществовать под эгидой новой единой России с большими автономными правами для национальных окраин, то с роспуском Учредительного собрания на котором должна была по идеи решиться судьба разваливавшейся России, горцы Северного Кавказа предпочли выйти из состава России и объявили свое государство – Республику горцев Северного Кавказа и Дагестана в мае 1918 году. Государство горцев было признано в том же году Османской империей, Азербайджанской Демократической республикой и Грузинской Республикой. Священная Германская империя объявила, что готова признать Горскую Республику, но обещала это сделать чуть позже.
На ряду с Республикой Союза Горцев Северного Кавказа и Дагестана, и другие политические силы претендовали на то, чтобы говорить от имени горцев Северного Кавказа, в первую очередь это были большевики, только-только зарождавшие свои центры во всех уголках региона, в основе своем представленные приезжими, командированными из центра России большевиками.
Но, почти все знают, о скоротечном государственном образовании, просуществовавшем чуть больше полгода, но, оставившее яркий след в истории горцев Северного Кавказ – это Северокавказский эмират, более известный также как Эмират Узун-хаджи. Это мусульманское государственно образование, стало своего рода альтернативой всем тем устройствам, что не могли объединить вокруг себя силы для отпора армии вторгшейся начале 1919 года в пределы земель горцев Северного Кавказа- Доброармии генерала А.Деникина. Пользуясь непримиримыми распрями между всеми политическими силами горцев, Доброармия шаг за шагом продвигалась по землям горцев. Отчаявшись на всех, шейх Узун-хаджи Салтинский , все эти годы отказывавшийся возглавить что либо в рамках горского правительства, взял дело освобождения Северного Кавказа от армии А. Деникина в свои руки. И, вот тут выясняется, что к провозглашению мусульманского государственного устройства в лице эмират была идея молодого чеченца, мало кому известного в регионе, только что вернувшегося из Стамбула на Родину в Чечню.
Этого молодого человека звали Иналук Арсанукаев, он был родом из высокогорного дышнинского села Эсхой, ныне входящий в Итумкалинскйи район республики. Семья Иналука была многочисленной, у его отца Уц-хаджи от разных жен (всего был женат 7 раз) было 6 братьев (Изнаур, Иналук, Даут, Исраил, Рашид, Халид) и столько же сестер. Уц-хаджи, переживший Кавказскую войну и совершивший трижды хадж в святые места, понимал, что для достойного проживания детям необходимо дать хорошее образование. Все его состояние была направлено для того, чтобы его сыновья получили светское или военное образование. Один из братьев Иналука Даут закончил институт в Санкт-Петербурге, другой брат Халид учился с Абдурахманом Авторхановым, сам Иналук после ремесленного училища поступил в Тифлиский военное училище.. Уц-хаджи Арсанукаев прожил долгую жизнь, и умер накануне Первой Мировой войны в 1913 году. Родственные связи с известными семьями позволяла семье занимать определенное место в обществе, так, к примере, младший брат Иналука Изнаур был женат на внучке Орцу Чермоева Кисы Чермоевой, а племянник Иналука был женат на дочери генерала Эрисхана Алиева.
Будучи уже курсантом военного училища, Иналук женился на Падам, дочери Ахмеда Толгаева, тоже из тейпа Дышни, но живущие на равнине в селе Гойты. Падам несмотря на свои молодые годы (на момент выхода замуж за Иналука ей было всего 14 лет) была уже хафизом, и слыла красавицей в округе. По окончании военного училища, его направили на службу в Эривань (Ереван) в должности пристава (в военном училище он учился с уклоном юриста, что после давала ему повод говорить что закончил военно–юридическую академию в Тифлисе, которой как таковой именно в таком название не существовало), где у них родились близнецы девочки, которые умерли в раннем возрасте, и были там же похоронены. Прослужив там почти три года, ему дали направление на новую службу, но уже в городе Тифлис. Падам с дочкой Хабирой, родившейся накануне переезда в Тифлис, вернулась в Чечню первоначально в гости к своим родным, но после родители решили, что лучше будет если она остается дома, пока Иналук не вернется в Чечню. Откуда было родителям Падам знать, что это может растянуться на 10 с лишним лет. При этом родные Иналука не оставляли ее дочь без внимания, и даже привозили в Тифлис, чтобы та пожила какое-то время с отцом.
Тем временем, молодой Иналук оставшись в Тифлисе, увлекся молодой грузинкой, и все попытки получить согласие упирались в ее княжеское происхождение. Для чего Иналуку пришлось связаться со своим отцом упросить его найти какой ни будь документ, что позволил бы ему говорить, что он дворянского происхождения. разумеется Уц-хаджи не мог дать такого рода документ, даже самый бедный представитель тейпа Дышни не захотел бы признать его или кого либо другого князем, и тем самым себя поставить на уровень ниже чем Иналук. Однако, выход был найден, в селе посмеявшись над желанием Иналука решили сделать письмо, в котором указывали, что семья Иналука благородная и всеми почитаемая, о чем в подтверждении подписались несколько десятков жителей села. Здесь не было обмана, никто не сомневался, что Уц-хаджи и его сыновья люди уважаемые не только в селе, но и в округе, но, разумеется не могло быть и речи , чтобы намекнуть, что они стоят статусом выше других. Как бы то ни было, но родные Екатерины Сумбатовой (Сумбатошвили) приняли это письмо как признания его благородства подкрепленные подписями, и дали свое согласие на брак с Иналуком Арсанукаевым. Именно, отсюда идет история его титула «князя Дышнинского», так как родные его жены представляли своего зятя именно как князя. Конечно, чеченца которого представляли как князя не могло долго оставаться в тайне, и кто-то донес братьям жены Иналука, что никакой он не князь. Разозленные братья Екатерины Сумбатовой вызвали своего зятя на дуэль. Жребий первого выстрела был у Иналука, и тот отказался стрелять в брата своей жены, чем вызвал уважение братьев Екатерины и прощения ему за присвоения себе княжеского титула. От брака с Екатериной у них в Тифлисе родилась дочь Ляля (Ламара).
Но, на Кавказ, пришла война. Первая мировая война затронула и этот регион открытием кавказского фронта, и призывом в действующую армию горцев, в том числе и тех чиновников и служащих призывного возраста. Иналук, уходит на фронт, где в ходе боев получает ранение и попадает в плен к туркам. Неизвестно как сложилась бы его судьба, но, в турецкой армии, где было много представителей северокавказцев, у него был шанс не просто выжить, но и обустроиться в Стамбуле. Известно, что Иналук, после до начало 1919 года находился в Стамбуле. Здесь он не смотря на то, что появился в этой среде горцев в качестве военнопленного, добился своего места и уважения среди них. Здесь он вновь женится, на этот раз его избранницей становится красавица Меседа, которая также ей дарит дочь.
О жизни Иналука в Турции мало информации, кроме того, что он по случаю развала российской империи, он загорается идей возвращения к себе на Родину. К этому времени, он спокойно общался на кроме чеченского и русского, на турецком, французском и грузинском. В Стамбуле он встречается с французскими офицерами. Его приглашают на встрече с консулом Франции. В своем донесении в Париж, французский консул указывал, что Иналук Арсанукаев заметно отличается от всех других северокавказцев, умением себя держать, при этом очень информационно мог разъяснить определенных ситуации, которые плохо понимались французами кавказские дела. Более того, по мнению консула, Иналук единственный из числа северокавказцев кто не просит ни денег, ни визы, и всем своим видом показывает, что ему от них ничего не нужно. Это сделало его своего рода надежным и уважаемым источником информации для французского консульства.
Однако, планы Иналука были иные, он хотел вернуться на Родину, и это подтолкнуло его добиться встречи в султаном Османской империи, и заручиться от него поддержки его планам по организации исламского государства, которое должно будет дать отпор всем кто вторгся в земли горцев Северного Кавказа. Это встреча и письменное свидетельства от Султана подвигла позже всем говорить о фирмане от султана на имя Узун-хаджи Салтинского.
Летом 1919 года Иналук с со своей женой Меседой прибывает на Родину и первым делом встречается с шейхом Узун-хаджи, и передает ему письменное заверения в помощи и в праве организовать исламское государство. Можно предположить, что этот фирман (официальная бумага от султана) не был адресован лично Узун-хаджи. Вряд ли, живя в Стамбуле он имел контакты с ним. Видимо этот фирман был безыменным, на имя получателя. То есть сам Иналук мог воспользоваться им. Однако, он понимает, что лучше и правильнее использовать уже давно известную персону, чтобы вокруг него организовать государство. Шейх Узун-хаджи, который на протяжении с 1917 года категорически отказывался брать на себя какую-то роль в структурах Республики горцев Северного Кавказа, принимает решение согласиться с планом Иналука Арсанукаева. Согласие шейха Узун-хаджи было не желание занять пост, как уже говорилось он избегал все посты и должности. Его согласие было вызвано желанием организации структуры которая позволила бы противостоять армии А. Деникина. Большевики сбежали до Астрахани, Горская республика существовало более символически, чем на самом деле, в силу чего необходимо было организовать оборону армии Деникина. То есть выбор был предрешен политической ситуацией в регионе. Часто Иналука в истории высмеивали за его должности и ранги введенные им. Но, на самом деле, ничего нового он не придумал. Он полностью скопировал ту систему, с которой он познакомился в Стамбуле, в Османской империи. Никому не приходило в голову смеяться на должность Великого Визиря в Османской империи, и других аналогичных должностей и званий присущих той стране, в которой он ознакомился и счел более приемлемыми чем, те, что были внедрены в период российской империи или новыми властями Республики Союза горцев Северного Кавказа. Все, что было сделано Иналуком Арсанукаевым в этот период существования Эмирата Северного Кавказа, это было единственное, что сработало и дало положительный результат, которого не смогли добиться ни большевики, ни те кто называл себя властями Горской Республики. Более того, остатки, так называемых армий большевиков и горцев были включены в состав армии эмиратства Северного Кавказа.
Иналук, договорившись с шейхом Узун-хаджи провозгласил о создании государства Эмират Северного Кавказа в сентябре 1919 года. После этой декларации, он с разрешения эмира приступает к созданию Правительства, куда включает представителей различных народов Северного Кавказа. Столицей государство было объявлено чеченское село Ведено. Выбор столицы эмирата село Ведено, также должно было свидетельствовать о преемственности того дела, что было при имаме Шамиле в годы Кавказской войны. Именно сюда в крепость Ведено он наконец смог привезти всех своих трех жен, с тремя дочерями. Вся его энергия, сила, уважение он задействовал, чтобы доказать, каким должно быть государство на Северном Кавказе. Это был вызов Горской республике, и большевикам.
Министром двора был назначен генерал-майор Камиль-Хан, министром торговли и промышленности – Хамхаев Магомет, министром земледелия и государственных имуществ – Шамилов Билал, министром путей сообщения, почт и телеграфа – Байгиреев Куси, военным министром – генерал-майор Истамбулов Шита, министром внутренних дел -Бесленеев Хабала, министром финансов – Абдул-Азим Абдуллаев. По своему составу правительство Эмирата Узун-Хаджи было интернациональным. В Правительстве было по два аварца, чеченца, ингуша и кабардинца. По образованию: высшее светское образование имел один человек, высшее духовное – двое, грамотными по-русски а среди них один и по-арабски – трое, вовсе неграмотными были два министра (военный и путей сообщения, почт и телеграфа). Мазлак Ушаев был командующим артиллерии в войсках эмира. Тот факт что в Правительство были включены ингуш и кабардинец, должно было свидетельствовать что в сферу его влияния включаются и земли населенные ингушами и кабардинцами. Разумеется, на самом деле его влияние не простиралось за территорию Чечни.
В своем программном заявлении он заявил: «…Северо-Кавказские мусульмане составили свое правительство во главе с эмиром шейхом Узун-Хаджи Хаир-Ханом и пойдут по следам своих предков, которые в течение многих лет проливали кровь за свою свободу. …Мы не требуем автономии, а хотим самостоятельной шариатской монархии…. Мы избегаем повторения эпопеи мифической Горской Республики”.
Иналук подписывал обращения, приказы и письма военным званием фельдмаршала. Он лично принимает участие в боях против деникинцев. То количество постов которые он сосредоточил в своих руках (Премьер-Министра (Главный Везирь), главнокомандующего вооруженными силами Эмирата, министра иностранных дел, образования, юстиции, морских и вакуфных дел. Впоследствии эмир Узун-Хаджи присвоил ему звание фельдмаршала) свидетельствует, что он имел сильное влияние на шейха Узун-хаджи. Более того, можно предположить, что имя такое количество вакансий значимых постов, он не делился по одной простой причине, чтобы не хотел иметь конкурента, который в обход него мог бы оказывать влияние на шейха Узун-хаджи.
Шейх Узун-хаджи Салтинский умер неожиданно для многих 30 марта 1920 года. Тот факт, что он скончался после встречи с делегацией большевиков вызывает определенные вопросы, но исходя из его возраста, нельзя исключить и естественной смерти. На протяжении трех дней его похорон, со всех концов горной части Чечни и Дагестана стекались люди, чтобы почтить его память, и заодно прояснить ситуацию с приемником. Конечно Иналук приглядывался ко всем возможным кандидатам. При его сосредоточении власти в лице всех главных постов правительства, и советника шейха, он был из тех, кто определял кому быть эмиром. Не будучи сам религиозно образованным, Иналук понимал, что ему нужен кто-то кто будет формально главой религиозным, оставив ему как и при шейхе Узун-хаджи всю работу по строительству эмиратства. И, его выбор пал на Дербиш-Магома-хаджи, человека ему известного, неконфликтного и преданного шейху Узун-хаджи. Его легитимность была поддержана меджлисом в состав которого входят делегаты из округов :Аварского, Андийского, Грозненского, Веденского, Шатовеского и Хасавюртовского.
Однако, здесь не могло видимо иметь такого же успеха как при основателе эмиратства, так как приемника знал всего лишь узкий круг людей. Он не смог заручиться поддержкой жителей горного Дагестана и Чечни, что определило его закат. То есть при всей значимости самой фигуры Иналука Дышнинского, проявился и факт востребования такого рода фигуры как Узун-хаджи. Самого Иналука Дышинского чеченцы не поддержали бы, его узнали только с основанием эмиратсва, а в этой ситуации , которая сложилась на Северном Кавказе людям нужен был человек, который был бы навеян и религиозной оболочкой, каковыми были суфийские шейхи. Сам факт, что он считал себя князем, уже этого было достаточно в чеченском обществе считать его экстравагантным, и не признавать. Тот факт, что он пытался все строить на манер Османской империи, также вредило его популяризации, в обществе при всем при том, что считали Османскую империю естественным союзником горцев, не любили тех, кто пытался копировать чужую систему. Для горцев была понятна своя собственно веками сложившаяся традиция, за рамками которого они считали идет вмешательство в их собственное внутреннее обустройство. Это настораживало и отторгало идею Иналука Арсанукаева по укреплению Эмиратсва Северного Кавказа. За столь короткий исторический период ему удается практически внедрить сразу же практически все важные элементы государства: суд, казна, правительство, парламент, деньги, тюрьма, армия и полиция. В структуре Эмирата был создан военно-бюрократический и административный аппарат (градоначальник, начальник, губернаторы, начальники округов, участковые начальники и сельские старшины), обслуживаемый жандармерией. В отличии Республики горцев Северного Кавказа и Дагестана, ему удалось наладить выпуск во второй половине 1919 года денежные знаки собственного производства, которые были в обращении одновременно с азербайджанскими и грузинскими бонами. Деньги печатались в столице эмирата Ведено. Эти деньги населению раздавались в первое время, призывая отказаться от российских денег, и принимать только деньги с печатью Эмира Узун-Хаджи. Деньги были разных купюр: 5, 10, 50, 100, 250 и 500 рублей.
Была создана и армия Эмирата. Она состояла из 7 полков, не только из числа добровольцев, но проводилась на основе объявленной мобилизация среди жителей горцев Северного Кавказа. Полки в последствии были для придания весомости переименованы в армии. Например, остатки от Красной Армии Н.Гикало называлась 5 армия Эмирата. При этом стоит иметь ввиду, что взаимоотношения Узун-хаджи и Гикало были натянуты, вплоть до того, что Иналук Арсанукаев –Дышнинский мог себе позволить на заседании Совете Министров пригрозить разоружением отрядам подчиняющим Н.Гикало, в случае самостоятельности его действий. Коммунист Гикало был назначен командующим 5 армией 6 ноября 1919 года приказом князя Иналука Дышнинского (Арсанукаева). Командующим 6 конной армией был капитан Дубаев, который в октябре-ноябре 1919 года дислоцировался в селе Шали.
Тот факт, что это государственно образование просуществовало столько сколько активно действовал сам шейх Узун-хаджи, дает основания предполагать, что большая заслуга при всем при том, была все таки за шейхом. Хотя, и роль Иналука Дышинского было бы неправильно принижать. Но, главный Визирь, фельдмаршал, князь Дышнинский Иналук Арсанукаев несмотря на свои связи с Константинополем, и активной деятельность не смог продлить существования эмиратсва после смерти основателя эмиратства.
Данное государственное образование столь стремительно вторгшееся в жизнь горцев Северо-Восточного Кавказа, и столь же быстро угасшее выполнила свою историческую миссию по оказанию сопротивления армии А. Деникина, и вряд ли на большее можно было бы ориентироваться в этих условиях. Эмиратство Узун-хаджи, это короткий, но мощный сигнал того периода, сумевшего поднять знамя горцев и способствовать освобождению региона от войск Доброармии Деникина.
С момента своего провозглашения и до смерти его основателя, что можно считать и гибелью самого эмиратсва прошло всего 7 месяцев. Но, то, что было создано Иналуком совместно с Узун-хаджи за эти 7 месяцев есть с чем сравнивать, а именно с Горской Республикой, которая за 2 года не смогла сделать многое из того чего добился Иналук.
После распада Эмиратсва Иналук Арсанукаев уходит полностью из политической жизни. Это также показывает , что он не был человеком амбициозным, им не довлела цель прихода к власти. С потерей своей идеи, которую он вынашивал и претворял в жизнь, он разуверился во всех и в себя также. Он не был бедным человеком, и приезжая с дочерями и в сопровождении одной из трех жен, всегда останавливался не у родственниках, а занимал самые лучшие номера в Гранд отели Грозного. Но, даже такой Иналук был опасен для большевиков. Они не могли не помнить, что он сумел из ничего создать полноправное государства и разбить армию Деникина, такого врага даже в запасе они иметь не хотели. Халид Ошаев, имея информацию о возможном аресте или покушении предупреждал его покинуть Чечню, но, Иналук отказался, он сделал свой выбор, и хотел умирать на своей Родине.
Иналук был убит на улице, которая нынче носит имя шейха Али Митаева в 1922 году (по другим данным в 1921 году), по одной легенде был убит двумя нквдешниками братьями Волковыми, по другой данным был расстрелян другими нквдешниками, которые были оглашены со временем известным чеченским писателем Халилом Ошаевым, который в те годы работал переводчиком в НКВД. Факт то, что его убили когда он вышел из аптеки, которую содержал на этой улице известный ему по Стамбулу турок. Идя по аллеи, он понял, что за ним идут двое, и когда ему показалось, что один из них сказал: «что мешкаешь, давай стреляй», он, не оборачиваясь к ним, громко сказал, что мол медлите, давайте стреляйте. Прозвучал выстрел, стрелявшие не посмели даже подойти и проверить мертв он или нет. Иналук, смертельно раненный, принял решение не возвращаться обратно в аптеку, а решает доползти до знакомого врача, который жил тут же неподалеку на соседней улице. Тот врач, хоть и прооперировал его, но спасти жизнь в итоге все равно не удалось. По версии НКВД, в газетах было сообщено, что Иналук убит бандитами в Грозном вечером, не понимая, что он смертельно ранен, но еще жив. Иналук, после ранения прожил еще несколько недель у родственников, из числа дышни проживавших в селе Алды. Реакция властей и внимание которое они оказывали его состоянию до самой смерти заставило родных не организовывать похороны в родном селе в горном Эсхиной. Дышнинцы селения Алды приняли решения похоронить его на своем родовом кладбище, которое располагалось на месте нынешнего грозненского моря. Екатирина Сумбатова с Лялей уехала в Тифлис, и связь с ней потерялась, хотя Хабира старшая дочь Иналука от Падам всегда просила всех кто ехал в Грузию узнать о судьбе ее сестры….Меседа с дочерью также уехала в Стамбул, и с ней также связь прервалась и ничего не известно о судьбе младшей дочери Иналука.
Таким образом, не сохранена могила Иналука Арсанукаева, князя Дышнинского, Фельдмаршала и Великого Везиря Эмиратсва Северного Кавказа, патриота и настоящего сына Чечни, но имя осталось, и будет в числе тех, кого чеченцы будут называть как кхъонах, ставя его тем самым в разряд достойных сынов чеченского народа.
Историк Майрбек Вачагаев.

Источник: ИА "Чеченинфо"

abrek.org