В истории чеченского народа известно много славных имен мужественных, отважных и храбрых сыновей. Они появлялись в самые трудные периоды жизни народа и ценой собственной жизни становились на защиту Отечества и народа. Такой героической личностью явился Ахмат-Хаджи Кадыров. Когда, казалось, наступил час гибели для чеченского народа и некому было вывести его из заблудившегося состояния, появился Ахмат-Хаджи и сказал, что он не пришел остановить войну, а желает навсегда покончить с ней. Его слова стали пророческими. Это был слишком смелый человек, взявшийся решить судьбу целого народа. Но он не ошибся в своей прозорливости.
Когда мне приходится знакомиться с биографиями людей, сыгравших историческую роль в жизни чеченского народа, я обязательно мыслено сравниваю их судьбу с героической жизнью Ахмат-Хаджи.
Их много, вставших на защиту Отечества в разные этапы жизни народа. Один из них легендарный Байсангур, о котором написан реферат Л. Мовлатова, студента 4 курса истрико-юридического отделения Чеченского государственного педагогического института.
Где-то в 1793-1795 гг. (точный год рождения неизвестен) в семье крестьянина Баршки рода Эди из аула Беной родился мальчик. Назвали его Байсунгуром. К совершеннолетию Байсангура маленькую Чечню сотрясают сражения с царскими захватчиками. В 1818 г. на реке Сунже генерал Ермолов строит крепость Грозную. 12 февраля 1819 г. он пишет царю Александру II: “…Государь! Внешней войны опасаться не можно. …Внутренние беспокойства гораздо опаснее!»
О периоде жизни Байсангура до 1839 г. пока ничего неизвестно. Но ясно другое: он не мог стоять в стороне от антиколониальной борьбы горцев, в которой активнейшее участие принимали члены беноевского общества. Ведь недаром в Ичкерии была в ходу поговорка, что когда непреодолимо наседали враги, то изможденные воины просили всевышнего: «Ва везан Дела, бенойн орца лолахь!». Считалось, что распалившегося беноевца и пушкой не остановишь. Тамадой беноевского общества к 1839 г. был Байсангур. Предводителем, конечно, он стал не в один день, к этому времени, он, видимо, имел большой военный опыт.
Здесь, в Беное скрывался от царских властей предводитель повстанцев Чечни Ташу-Хаджи. Сюда, в Беной, ушел потерпевший поражение в Дагестане, но увенчанный славой мужественного воина, имам Шамиль со своей семьей и несколькими соратниками. Измученного имама приютил у себя предводитель беноевцев.
Идеи свободы и независимости объединили в Беное аварца Шамиля, кумыка Ташу-Хаджи и чеченца Байсангура. Именно в Беное родилась многолетняя боевая дружба старых знакомых, не раз ходивших еще прежде в бой. Шамиль был на 5 лет моложе Байсангура, но отношения между ними были, как у равных по возрасту и рангу. Вместе с Ташу-Хаджи, Шуаиб-муллой из Центороя и Джавадханом из Дарги Байсангур разворачивает бурную деятельность в Нохчмохке в целях утверждения Шамиля имамом Чечни. В Беной съезжаются многочисленные предводители чеченских обществ для знакомства с будущим лидером горцев. И, наконец, в том же 1839 г. на горе Кхеташон-корта у с. Центорой на съезде представителей чеченского народа имам Дагестана, шейх Шамиль был провозглашен имамом Чечни и Дагестана. Прямодушный и бесхитростный Байсангур отказывался от почетных званий и должностей общегосударственного значения, которые ему предлагал имам. Шамиль назначил Байсангура наибом общества Беной, бессменным предводителем которого тот и оставался до конца дней своих. Шамиль и его окружение с огромным уважением и любовью относились к мужественному тамаде беноевцев.
Байсангур со своим отрядом беновцев участвует во многих сражениях, ведя их в бой под своим красным знаменем. Так он участвовал в окружении и разгроме чеченцами войск генерал-адъютанта Граббе, в начале июня 1842 г. вторгнувшихся в Ичкерию. Летом 1845 г. в Ичкерии терпят разгром многочисленные войска графа Воронцова. После неудачной экспедиции 1845 г., в которой колонизаторы потеряли около 5 тысяч солдат и офицеров в течение 14 лет, царские генералы уже не решались сунуться в Ичкерию. Во всем мире прогрессивная общественность с ликованием встречает вести о победах свободолюбивых горцев. В странах Европы организуется сбор средств в помощь кавказцам, преодолевая кордоны, к Шамилю стараются пробраться добровольцы из Польши, Венгрии, России. Организованный в Петербурге революционный кружок М.В. Буташевича-Петрашевского пытается наладить с предводителями горцев контакт, чтобы объединить усилия в борьбе с общим врагом народов – царизмом.
Победа давалась горцам тяжелой ценой. Матери, жены, сестры и дочери оплакивали погибших. Пятидесятилетний Байсангур в боях летом 1845 г. лишился руки. Но Байсангур не прекращает борьбы. По рассказам стариков, однорукий Байсангур обладал таким мастерством и силой, что своей булатной шашкой разрубал врагов надвое. Вскоре он потерял в бою и глаз.
В 1847 г. царские войска начали новое наступление на имамат и осадили аул Гергебиль в горном Дагестане. Одноглазый и однорукий Байсангур со своим отрядом защищает участок обороны в районе сельских садов. Царские военачальники время от времени начинают штурм аула. Пушечным ядром чеченскому наибу отрывает ногу. Истекающего кровью, без сознания, полководца в наступавших сумерках подбирают царские солдаты. Весть о пленении Байсангура мгновенно облетела горы. Шамиль тяжело переживает это известие. Имам лично оказывает всемерную помощь друзьям и родичам Байсангура в организации его побега из плена. Тяжело раненного Байсангура под большим конвоем отправляют из Дагестана в крепость Грозную, по дороге на оказию нападают мюриды, и наиб был освобожден из плена. Прибытие Байсангура с ликованием было встречено в лагере горцев. Но радость была омрачена видом бесстрашного воина – он был калекой. Но железная воля и неукротимая ненависть к царским поработителям вдохнули силы в искалеченного Байсангура. О этих героях, рыцарях свободы писали коммунисты в «Коммунистическом журнале», руководимом К. Марксом и Ф. Энгельсом, в сентябре 1845г. «Храбрые черкесы снова нанесли русским несколько серьезных поражений… Народы, учитесь у них, на что способны люди, желающие остаться свободными!».
Окрепнув в родных стенах, Байсангур продолжает борьбу. По преданиям, его привязывали к лошади, чтобы тело не свалилось с седла во время скачки, и не ведающий страха наиб, держа поводья в зубах, выхватывал уцелевшей рукой шашку и рубился насмерть. Народная память донесла до нас некоторые эпизоды из жизни этого замечательного воина. «Как-то во время имама Шамиля встретились два войска: царское и шамилевское. Из ряда царских войск выехал один храбрый казак и стал кричать по-чеченски, вызывая на бой противника из горцев. Тогда было традицией таким образом показывать свою удаль. Из рядов чеченцев вызов сразу же принял беноевский Байсангур. Он был одноглазым, одноруким и одноногим. Выхватив шашки, противники поскакали навстречу. Достигнув середины поля боя, они одновременно взмахнули шашками. Казак остался сидеть в седле, как ни в чем не бывало, а Байсангур вернулся обратно. Имам Шамиль увидел на груди наиба страшную сабельную рану. Имам воскликнул: «Байсангур! О тебе все говорят как о знаменитом, прославленном мужчине. Как ты мог опозорить так себя и всех нас, ведь смотри: казак сидит в седле. А ты вернулся с этой раной». «Подожди немного, имам, – ответил Байсангура. – Лошадь казака еще не тронулась с места». Отойдя несколько метров, лошадь казака дернулась. Голова всадника отвалилась»…
Царизм стягивает огромные силы на Кавказ. Все больше неудач терпит стареющий Шамиль, имамат раздирается интригами и дрязгами наибов.
Шамиль покидает изнуренную Чечню, которая к маю 1859 г. была занята царскими войсками (за исключением одного Беноя). Непокорный Байсангур со своим отрядом уходит в горный Дагестан, к Шамилю. Беной так и не был покорен. Байсангур с несколькими сотнями, оставшимися верными имаму дагестанцев и чеченцев, с сотней беглых русских солдат и казаков организовывает оборону Гуниба. 25 августа 1859 г. после мощного приступа войск Барятинского, потеряв надежду, имам Шамиль сдается в плен.
Предание, сохранившееся среди чеченцев до сего дня, донесло до нас отголоски событий на Гунибе. Рассказ о подвиге Байсангура в те жаркие дни звучит так: «Байсангур был последним из чеченских наибов, который до конца остался с имамом Шамилем. С чеченским отрядом, в котором большинство было беноевцев, он участвовал в последнем сражении Шамиля с царскими войсками. Когда Байсангур узнал, что имам идет сдаваться, то он поскакал к Шамилю. Увидев идущего к выходу из аула имама, Бойсхар окликнул его и попросил поговорить с ним. На окраине аула стояла сакля. Вдвоем они зашли туда. Бойсхар как мог отговаривал имама идти в плен. Но упавший духом Шамиль был непоколебим в своем решении сдаться и пошел к расположению царских войск.
Рассвирепевший Байсангур выхватил пистолет и, направив его на удалявшегося Шамиля, окликнул его по имени: «Шемал!» Шамиль, не обернувшись, продолжал идти. Еще дважды окликнул Байсангур имама, но тот не обернулся. Когда царский генерал спросил Шамиля, почему имам не обернулся, когда чеченец звал его, то Шамиль ответил: «Если бы я обернулся, то он застрелил бы меня». «А разве он не мог тебя застрелить и так?» – удивился генерал. «Чеченцы не стреляют в спину», – ответил Шамиль. После пленения имама Байсангур со своими соратниками прорвался через окружение и ушел в Беной, где скрывался от царских властей до мая 1860 г.
Царское правительство празднует победу. Уже забыты торжественные обещания данные чеченскому народу, царское правительство готовится к дележу земель горцев, к выселению их со своих насиженных мест для укрепления аулов и заселения горских земель казаками. Крестьян облагают многочисленными налогами. В народе зреет недовольство. Байсангур со своей семьей и соратниками не просто скрывается в пещерах рядом с Беноем, спасая жизнь, а избранный имамом Чечни неукротимый предводитель беноевцев с лидерами других чеченских обществ готовит новое восстание.
Проведя в течение зимы подготовку, в мае 1860 г. руководители восстания поднимают крестьян в ауле Беной и верховьях реки Аргун под лозунгами «Земля и свобода».Вот так описывается ход этого восстания в «Очерках истории Чечено-Ингушской АССР»: «К июню 1860 г. к движению беноевцев присоединились соседние аулы Ичкерии. Восстание грозило охватить всю Ичкерию. В начале января 1861 г. против восставших выступили войска под командованием генерала-майора Мусы Кундухова, которому было приказано разгромить беноевцев, захватить их руководителя Байсангура, выселить на плоскость жителей селения Энгеной, а другие аулы верхней Ичкерии разорить и жителей расселить по соседним крупным аулам. В конце января 1861 г. в результате жестоких мер, принятых Кундуховым, численного и технического превосходства его войск восстание в Ичкерии было окончательно подавлено, около 15 аулов уничтожено. Байсангур со своим семейством и некоторыми участниками восстания в середине февраля 1861 г. попал в руки царского отряда и был передан военно-полевому суду. В тот воскресный день на площадь перед церковью в Хасав-Юрте стражники согнали много народа. Однако кумыки, горные дагестанцы, чеченцы сами шли посмотреть на знаменитого предводителя горцев. Под барабанный бой везли на телеге одноглазого, однорукого и одноногого чеченца.
Когда 67-летнего Байсангура подвели к виселице, стоявшие на площади горцы начали читать предсмертную молитву “Ясин”. Раздавались команды офицеров, остановили барабанную дробь. Зачитали приговор. Но, не имея штатного палача, каратели начали вызывать из толпы желающего совершить казнь над Байсангуром. В награду были обещаны деньги. Толпа угрюмо молчала. Никто не двинулся с места. Но все-таки нашелся один… Это был горец, доведенный нищетой до безумия. Байсангур не стал ждать и, сверкнув глазом, сам сошел со скамьи, уйдя в бессмертие… Возглас ужаса пронесся над толпой. Многие мужчины плакали. Траур опустился над Беноем и над всей Чечней. Тело Байсангура похоронили на одном из кладбищ близ аккинского аула Кешен-Аух, поставив над могилой высокий шест с флагом – х1оллам.
Подготовила Мила Джунидова
Текст: "Вести республики" №64 (1997)

Источник: ИА "Чеченинфо"

abrek.org