Вопросы истории. -1993. – № 4. – С. 140 – 145
В горной Чечне близ селения Саясань есть место, которое чеченцы считают святым: могила одного из вождей освободительного движения народов Северо-Восточного Кавказа в XIX в. Ташева хаджи. Над могилой высится небольшой мавзолей. В 1830 – начале 1840-х годов это имя пестрело в донесениях Кавказского командования российской армии с левого фланга Кавказской линии . Неоднократно Ташев хаджи сопоставлялся с Шамилем. «Он не одарен такими способностями, он даже менее храбр, чем Шамиль» , – писал штабс-капитан Пружановский, собиравший разведывательные материалы о горцах. «Ташев хаджи превосходит Шамиля в предприимчивости и твердости характера» , – отмечал И. Гржегоржевский, имевший доступ к архивам левого фланга Кавказской линии. Сам факт сравнения Ташева хаджи с общепризнанным вождем горцев свидетельствует о значимости его фигуры.
Между тем, его имя до сих пор почти не упоминалось в литературе, хотя история его жизни и деятельности не только рисует образ народного вождя, «покинувшего красу сего мира, свою семью и близких ради Аллаха и его благословения» , но и раскрывает его весьма сложные взаимоотношения с Шамилем. Ташев хаджи был его единомышленником в религиозных вопросах и опорой в ходе освободительной борьбы, но вместе с тем и оппонентом при решении политических и экономических проблем, не раз заставлявшим Шамиля корректировать некоторые непопулярные в народе мероприятия.
Сын Мухаммеда Тахира ал-Карахи, одного из сподвижников Шамиля и автора хроники дагестанских войн, пишет в примечании к работе отца: «Ташев хаджи был родом из Эндери (крепость Андреева, Дагестан. – А.З.)» . Есть и другие мнения о происхождении Ташева хаджи. Имеются указания на то, что он родился в селении Мичик (Чечня) или действительно в Эндери, но в районе, населенном чеченцами. Факт, что начало его бурной деятельности было связано именно с Эндери, а затем вплоть до смерти он оставался вождем чеченцев.
В Эндери, оживленном торговом центре Кумыкской земли, где Ташев был в течение нескольких лет муллой, прошли его детство и юность. Прежде чем стать муллой, ему предстояло пройти обучение всем тонкостям ислама. Учащиеся усваивали арабскую грамматику, стихи, знакомились с разными вариантами Корана, участвовали в религиозных спорах. По окончании учения Ташев осуществил мечту каждого мусульманина, совершив паломничество (хадж) в Мекку, после чего и обрел титул «хаджи». Как андреевский мулла он обслуживал не только население Кумыкской земли. К нему приходили горцы из разных районов разрешить спорные вопросы. Тесные связи поддерживала Андреева с чеченцами, которые в зимнее время пасли свои стада на Кумыкской равнине. Вероятно, именно там было положено начало связям Ташева с Чечней.
Жизнь в Андреевой 20-30-х годов XIX в. была неспокойной. Местное население неоднократно выступало против своих князей-землевладельцев и поддерживавшей их царской администрации. Из основанной генералом А.П. Ермоловым крепости Внезапной, расположенной напротив Андреевой, постоянно исходила угроза. Именно в этой взрывоопасной среде распространился мюридизм – религиозное учение, которое требовало от каждого мюрида борьбы за повсеместное установление шариата (мусульманского права, источником которого служит Коран) и активного участия в борьбе с «неверными».
Лозунги мюридизма стали религиозной оболочкой освободительной борьбы горцев. Местные князьки пытались использовать идеи шариата для сохранения своей власти. Однако простой народ толковал их по-своему. Во время пребывания Ташева хаджи в Андреевой на собрании, созванном местным приставом, большинство потребовало, «чтобы пристав, если следует шариату, не освобождал бы от повинностей людей богатых, а если по шариату этих повинностей отбывать не следует, избавил бы от них всех остальных». На другом собрании народ, толкуя о шариате, потребовал «беспрепятственного пользования выгодами земли» . Призыв к газавату (священной войне с «неверными») приобретал в этой связи социальное значение, как только в ряды «неверных» включалась феодальная верхушка, шедшая против «требований Аллаха».
Лозунги воинствующего мюридизма в подобной трактовке привлекали к себе народные массы и помогали объединению разрозненных группировок. Под этими лозунгами выступал уже первый имам на Северном Кавказе Гази-Мухаммед (Кази-мулла). Летом 1830 г. после неудачной осады Внезапной, приведшей к уходу имама из Кумыкской земли, жители Андреевой бежали к нему в горы. Ташев хаджи находился в войске имама. Как и многие жители Андреевой, он поселился на границе Чечни и выполнял все указания имама, а после гибели Гази-Мухаммеда посчитал себя продолжателем его дела, и ему было передано знамя имама.
Однако имамом стал ставленник ханского дома Хамзат-бек. После некоторых колебаний, в середине 1834 г. Ташев хаджи «явно перешел на сторону Хамзат-бека» и, получив свободу действий в Чечне, «приглашал чеченцев к общему против нас восстанию» . Смерть Хамзат-бека открыла перед Ташевым хаджи возможность стать претендентом на звание имама. Состоялись выборы. По мнению Кавказского командования, хотя «многие желали места имама, но выше всех были два соперника – Шамиль и Ташев хаджи. Вначале перевес был на стороне последнего» .
Действительно, Ташев как сподвижник двух первых имамов, совершивший хадж, пользовался большим авторитетом на Кумыкской земле и в Чечне. Развернулась предвыборная борьба. Ташев хаджи обратился к народу с воззванием , которое являлось тогда прерогативой высшей местной власти. Примечательно, что он обращался не только к признающим «единого Аллаха, шариат пророка Мухаммеда», но и к тем, кто «противится шариату и противодействует пути праведных», призвав к единению людей разных воззрений. Вот основные пункты его программы: во-первых, осуждение местных адатов (обычное право), а главное – кровной мести, приносившей громадный ущерб и мешавшей сплочению общин: «Поручите все без исключения дела шариату Мухаммеда, даже убийства, ранения, все правовые вопросы». Во-вторых, призыв к нравственному совершенствованию: «Остерегайтесь мерзостных языческих обычаев, не одобряемых Кораном поступков – пьянства, курения табака и ослушания [Корана] вместе с огрублением сердец и слепотой ваших глаз [в отношении] пути истины и правды».
Ради привлечения сторонников Ташев хаджи сообщал о своих успехах в сражениях с «неверными»: «Мы разбили их войска, пленили их людей, забрали их одежды и ружья, …взяли добычу и имущество. И были довольны Аллахом за его помощь против наших врагов». Что касается «отступников» – нарушителей шариата, то «мы придем… с войсками вооруженными… с армиями противодействующими, против которых нет сил устоять». В воззвании Ташева хаджи далее говорилось: «Сейчас наступило время возвратиться нам во владения имама Хамзата и совершить молитву на его могиле». Это был намек на то, что Ташев хаджи намерен стать преемником второго имама.
Такая ситуация обеспокоила Шамиля, имевшего все данные для того, чтобы стать имамом. По тактическим соображениям он выдвинул в противовес Ташеву хаджи на всякий случай и своих кандидатов, пользовавшихся влиянием в Чечне и Дагестане. Однако дело все же закончилось избранием представителя дагестанских узденей – аварца Шамиля. Ташев хаджи, признав его, сосредоточил свою деятельность в Чечне. По уровню развития она отставала от Дагестана с его сформировавшимися уже классовыми отношениями, хотя социальное расслоение наметилось и в Чечне. Даже в горных районах внутри тейпа – кровнородственных общин – выделялись крупные владельцы скота, имевшие рабов и торговавшие ими. Правда, родовые связи оставались крепкими, особенно в горах. Местные адаты способствовали обособленности тейпа и мешали объединению чеченцев.
Важную роль в развитии Чечни играли связи с Россией, проходившие в основном через казачьи поселения и города Кавказской линии. Эти контакты упрочились с начала XIX века. Из Чечни вывозили продукцию сельского хозяйства и ремесленные изделия, сплавляли лес. А русские разноцветные холсты и плуги были весьма популярными у чеченцев. В Кизляре находили работу отходники из Чечни. Русский мог поделиться с горцем знанием грамоты или даже взять на воспитание его сына. В то же время нередкие набеги горцев на казачьи станицы оставались характерным способом добывания ими средств к существованию. Кавказское командование пыталось опереться на верхушку местного населения, награждая ее представителей подарками, чинами, орденами и давая разрешения торговать на Кавказской линии. В результате чеченцы нелегко поддавались призывам к газавату.
Мирные связи с Россией были нарушены, когда Кавказское командование перешло от охраны границы к завоеванию Чечни. Противостоять ему могло лишь объединение разрозненных чеченских общин. Именно к этому стремился Ташев хаджи, чья деятельность развертывалась в трех направлениях: пропаганда шариата, организация местного управления, создание народного ополчения. Разъезжая по селениям, он выступал на собраниях, обращался с воззваниями, уговаривал, требовал принятия шариата, угрожал оружием. Он направил в Большую Чечню и Ичкерию двух бывших претендентов на имамство – лиц, уважаемых чеченцами. Так возникал прототип будущих наибов – представителей имама. По отношению к глубинным горным районам Ташев хаджи держался осторожно, стремясь не нарушить старинных обычаев. А в стихийные набеги на Кавказскую линию он пытался внести организованность. Каждый дом должен был дать в ополчение по человеку. В каждом районе, перешедшем на сторону Ташева хаджи, создавалось укрепление, служившее центром сбора ополченцев. При себе Ташев хаджи постоянно держал отряд преданных ему мюридов.
Несмотря на успехи в Чечне, Ташев хаджи понимал необходимость объединения с Дагестаном и с действиями Шамиля, которые считал даже недостаточно активными. В начале 1836 г. он обратился к Шамилю и жителям Дагестана с воззванием, потребовав безотлагательного начала газавата и угрожая в противном случае «ударом меча» и «истреблением». Соблюдая этикет, он хотя и осторожно, но достаточно язвительно укорял Шамиля: «Мы удерживаемся от этого только потому, что Шамиль сему препятствует, ибо… не желает привести в действие право первенства, богом ему определенное». Воззвание заканчивалось обращением лично к Шамилю: «Совершите волю пророка. Если замедлите в этом, то получите от бога наказание… и навлечете злобу нашу» .
Поселившись в центре присоединившейся к освободительному движению Ауховской земли, в селении Зандак, он вступил в переговоры с имамом, после чего их встреча произошла в дагестанском селении Чиркат. Автор вышеупомянутой «Хроники» отмечал: «От чеченцев пришел хаджи Ташев примерно с 40 товарищами» . Результатом стала договоренность о совместных походах ради присоединения всего Дагестана к освободительному движению. Тем не менее, Ташев хаджи не спешил. И лишь после того, как верхушка чеченцев-ауховцев изменила ему и помогла Пулло разгромить аул Зандак, он начал действовать в контакте с Шамилем: участвовал в попытках овладеть центром Аварского ханства Хунзахом и в боях за крепость Ашильту.
Вместе с Шамилем Ташев хаджи выдержал осаду крепости Тилитль. Впервые Ташеву хаджи пришлось вести бои, находясь в осажденной крепости среди выжженных солнцем неприступных скал, и ждать, пока силы врага истощатся. Ташеву хаджи, привыкшему маневрировать в лесистых юрах, стало невыносимым «тилитльское сиденье».
Об отношениях его с имамом говорит характерный эпизод: Ташев предложил, пробив вражеское кольцо, уйти из Тилитля, «а женщин и детей держать посредине, пока мы не выйдем из осады врагов и не уйдем от их вреда». Если Шамиль не согласится на такой шаг, Ташев хаджи предполагал вырваться из крепости в одиночку, «сломив палку повиновения». В свою очередь Шамиль угрожал «пустить пулю в середину его спины» и предложил «терпеть и полагаться на волю Аллаха», на что Ташев хаджи ответил: «Я полагаюсь, но упование мое есть вынужденное» .
Осада Тилитля длилась 40 дней. Шамиль оказался прав: положение осаждавших было не лучше, чем у осажденных. Потери в русском отряде были велики, его артиллерия наполовину погибла, не хватало продовольствия. Порой солдаты выменивали у чеченцев свои сапоги, пуговицы и патроны на чуреки. К тому же русский отряд был блокирован наседавшими со всех сторон горцами. Поэтому командовавший им генерал К.К. Фези согласился на перемирие, и горцы благополучно покинули Тилитль.
1836-1839 годы были временем обоюдного накопления сил. Шамиль и Ташев хаджи разработали план совместных действий. Для его выполнения Ташев хаджи построил укрепление в урочище Ахмет-тала невдалеке от селения Саясань. Оттуда можно было бросить силы на Сунженский отрезок Кавказской линии и на Кумыкскую землю, а также поддерживать связь с горной Чечней. Отсюда посылались распоряжения, вокруг него собиралось чеченское ополчение. Это укрепление казалось неприступным. К нему вела лишь тайная лесная тропа, вокруг был вырублен весь лес, по краю порубки шли завалы из огромных бревен. Здесь же были возведены башни, центральная башня служила одновременно жильем для нескольких десятков мюридов – дружины Ташева хаджи.
Однако нашлись изменники, которые указали путь к Саясани передовому отряду генерала П.X. Грабе. Мюридам пришлось спасаться бегством. Солдаты завладели их оружием, одеждами и священной реликвией – знаменем Гази-Мухаммеда. Пальба и столб дыма от подожженного укрепления послужили сигналом для сбора чеченского ополчения. Русские находились на открытой поляне, а горцы собрались в лесу. Они «пели песни из Корана, выбегали с шашками и бросались стремительно на русских стрелков» . Второе укрепление, куда перебрался Ташев хаджи со своими мюридами, тоже было сожжено. Мюриды скрылись в лесах. Когда русские возвращались на линию, путь их оказался очень трудным: развернулась «малая война», в ходе которой они понесли большие потери. Однако дальнейшую борьбу Ташев хаджи решил прекратить, распустив ополчение, и не пошел на помощь Шамилю, засевшему в крепости Ахульго.
Ташев хаджи поселился теперь в центре горной Чечни, Ичкерии, в селении Беной. Для подрыва его авторитета генерал Граббе обратился к ичкерийцам с воззванием: «Я узнал, что недостойный и подлый мюрид Шамиля, старый товарищ Кази-муллы, имеет среди ичкерийцев много друзей. Негодный андреевский мулла, изменник Ташев хаджи обманывает вас, старается вас возбудить против русского правительства… и вместе с Шамилем убеждает всех принять шариат. Поэтому я прибыл сам в Чечню с отрядом, с тем чтобы восстановить там спокойствие и законный порядок, уничтожить козни Ташева хаджи… Я объявляю прощение всем аулам, которые изгонят Ташева хаджи и всех мюридов… Те же аулы, которые дадут убежище Ташеву хаджи, будут истреблены до основания» .
В августе 1839 г. крепость Ахульго была взята, и Дагестан для Шамиля оказался потерянным. Имам бежал в Чечню. В Беное он «был ласково принят Ташевом хаджи» , который препроводил его в глухое селение Уруш-Керт. Вместе с мюридом Шуаиб-муллой Ташев хаджи установил связи с жителями равнинной Чечни. Переходу их на сторону Ташева хаджи содействовала политика Кавказского командования. Направив туда полковника Пулло, оно дало ему неограниченные полномочия. Он снаряжал бесконечные карательные экспедиции против как непокорных, так и мирных селений, у их обитателей отбирали скот, оружие, домашнюю посуду, даже женское платье. На поведение Пулло как повод к массовому восстанию чеченцев указывают и русские генералы, и летописцы войны, включая Мухаммеда Тахира.
Ташев хаджи, хорошо владевший тактикой партизанской войны, стал одним из главных ее организаторов. Он казался вездесущим и неуловимым. То его всадники появлялись неподалеку от крепости Грозной, то он налетал на Внезапную, смелыми рейдами сводя к нулю итоги многочисленных карательных экспедиций. Наконец, в июне 1840 г. жители равнинной Чечни, ранее колебавшиеся, оставили дома и бежали в горы, пополнив ополчение Ташева хаджи. Большую роль в восстании чеченцев сыграл и Шамиль, а также его последователи: Ахверды Магома, Шуаиб-мулла, Джевад-хан.
Установив в Чечне свою власть, мюриды во главе с Шамилем и чеченское ополчение Ташева хаджи летом 1840 г. двинулись в Дагестан. Наступление было успешным, но внезапно Шамиль распустил свое войско и вернулся в Чечню, чем привел в недоумение Кавказское командование, усмотревшее в этом «особенный дар провидения» . В одном из донесений случившееся объяснялось ссорой Ташева хаджи с Шамилем. На трения между двумя вождями указывает и современная литература . Причину этих трений составляли противоположные взгляды на решение основных проблем в условиях борьбы за независимость.
Шамиль хотел создать сильное централизованное государство, глава которого – имам – сосредоточивает в своих руках духовную и светскую власть. В имамат включается не только Дагестан, но и Чечня как житница и поставщик военной силы. Создавая в Дагестане регулярную армию, Шамиль требовал того же от Чечни, военную же добычу в основном передавал в государственную казну. Он устанавливал свою власть в Чечне, не считаясь с особенностями ее устройства и уровнем развития общин, нередко путем военно-карательных экспедиций.
Разделив Чечню на наибства, в качестве наибов Шамиль назначил мухаджиров – лиц не чеченского происхождения, считая, что они, не обладая там родственными связями, будут проводить более жесткую политику и не считаться с местными обычаями. Переселявшимся в Чечню дагестанцам Шамиль выделял участки из общинных владений, разрешал им также покупать и арендовать землю. Значительные угодья он отводил под базу, обеспечивавшую снабжение войск. В дальнейшем треть чеченских земель была им передана мухаджирам. Чеченцы были против такой политики. В ответ зачинщики подвергались смертной казни, а жители непокорных деревень расселялись по другим общинам.
Ташев хаджи, не менее активно ведя борьбу с царскими войсками, отстаивал интересы прежде всего Чечни, отодвигая на второй план требования имамата в целом. Собирая ополчение, он часто распускал его затем на сельскохозяйственные работы, основную часть добычи раздавал участникам военных действий, управление центральными районами Чечни поручал людям, связанным с нею происхождением или своей деятельностью, пытался пресечь наполнение Чечни мухаджирами, возражал против раздачи им земель и нарушения прав общинно-родовой собственности. В лице Ташева хаджи Шамиль имел постоянного оппонента, проводившего самостоятельную политику. Не случайно Мухаммед Тахир называл его «прямоидущим». Шамиль не раз смещал Ташева хаджи с поста наиба.
Другие наибы также были настроены против Ташева хаджи, который выделялся из их среды: выпускал от своего имени воззвания к народу; будучи наибом одного из районов Чечни, фактически являлся ее имамом. Имели место случаи активной борьбы наибов с Ташевом хаджи. Об этом свидетельствует, в частности, его письмо Шамилю примерно от 1840 года. Соблюдая ритуальное восхваление Шамиля как «величайшего из имамов по благочестию и познаниям», «совершеннейшего по разумению и пониманию», он в то же время упоминал «изменение слову и переменчивость», что «не свойственно людям почтенным». Он настаивал на возвращении себе наибства, напоминая о своей помощи имаму в трудное время. Ташев хаджи просил также «наказать тех, кто оскорблял меня побоями и отобрал имущество» .
Не известно, что ответил на это письмо Шамиль. Однако, оказавшись в затруднительном положении в связи с наступлением царских войск и отказом ряда чеченских районов участвовать в военных действиях, он вновь обратился к Ташеву хаджи и возвратил ему наибство в Малой Чечне. Затем Шамиль дал ему поручение уговорить жителей глухого горного района Чаберлоя принять шариат и присоединиться к имамату. После этого имя Ташева хаджи надолго исчезает из «Обзоров военных действий» Кавказского командования. Возможно, это связано с неудачными действиями Ташева хаджи в Чаберлое. Обстановка там была сложной, и посланный туда позднее Хаджи Мурат не рискнул поехать в этот район, а ограничился письмом.
Вновь упоминания о Ташеве хаджи как наибе Шамиля и участнике боевых действий в Дагестане появляются в донесениях Кавказского командования в мае 1843 г., а затем вообще исчезают. Можно думать, что Ташев хаджи в тот год умер или погиб. Устное предание гласит, что он умер «своей смертью».

Источник: ИА "Чеченинфо"

abrek.org