Как Соловей-разбойник стал Ильей Муромцем и главным врагом России на Кавказе. На Кавказе Зелимхан давно уже персонаж фольклора, кто-то вроде богатыря Ильи Муромца. Его подвиги приукрашены, а некрасивые поступки затушеваны. У него были все шансы стать обычным бандитом, но фортуна и молва превратили его в народного героя.

Ищите женщину. До 28 лет Зелимхан Гушмазукаев из селения Харачой был относительно мирным горцем из небедной семьи. Мелкие разбои, которыми он иногда промышлял, не в счет. Абрек и бандит — не синонимы. Выходить время от времени на большую дорогу с оружием считалось в Чечне чем-то вроде спорта и обществом не осуждалось. Абрек же — это бандит-изгнанник, обреченный скитаться.

Жизнь Зелимхана круто изменилась в 1901 году из-за младшего брата Солтамурада. Тот влюбился в красавицу Зезаг и похитил ее. Отвечала ли девушка ему взаимностью — история умалчивает. После кражи Зезаг родственники невесты и жениха, как и положено, вступили в переговоры, которые неминуемо должны были закончиться уплатой калыма и свадьбой. Но события пошли не по сценарию. В ситуацию вмешалась власть в лице старшины аула и заставила вернуть девушку. Однако переговоры продолжались, и семья Зелимхана рассчитывала на их успешное завершение. Но неожиданно девушку снова похитили! На этот раз богатая и родовитая семья Элсановых. При участии родного дяди Зезаг. Упустить невесту было чревато позором. Зелимхан с родственниками поехали на разборку, в результате которой погиб его двоюродный брат и один из Элсановых. Счет 1:1 оставлял шансы на мирное урегулирование. Но снова вмешалась власть. Тяжелораненый Элсанов перед смертью назвал прибывшему на место приставу имена нападавших.

Зелимхана, его отца Гушмазуко и брата Израила посадили в тюрьму. А Зезаг тем временем просватали за... третьего претендента — сына старшины аула Махкеты. Вероятно, родители девушки изначально были против ее брака с Солтамурадом и искали для дочери более удачную партию. Но действовали окольными путями. В том числе и через российскую администрацию, боровшуюся с криминальными обычаями горцев вроде похищений невест и кровной мести. Брат Зелимхана умер в тюрьме, а сам он сбежал. И, подкараулив в ущелье старшину аула Махкеты, отобрал у того коня и оружие. Пообещал вернуть их в обмен на Зезаг. Потеря оружия и коня считалась позором еще большим, чем потеря невесты, поэтому обмен состоялся. Солтамурад все-таки получил девушку. Но в конечном счете за это пришлось очень дорого заплатить.

Особые приметы Зелимхана. Рост средний, на вид плотный. Глаза — карие, левый — косоватый, что особенно бывает заметно в разговоре. Передние зубы на нижней челюсти неправильно срослись. На верхней задней части головы продольный шрам от удара палкой. На руке (правой или левой) от кисти до локтя продольный шрам от пулевой раны.
Из рапорта начальнику Терской области

Заложники чести. Маховик событий только начинал раскручиваться. Жену беглого Зелимхана Бици и его годовалую дочь Меди на три месяца посадили в Веденскую крепость. Обозлен­ный Зелимхан совершил два нападения на почтовые кареты, застрелив охранников.
Помощник начальника Грознен­ского округа подполковник Добро­вольский, как-то встретив на дороге Солтамурада, потребовал, чтобы тот сдал свое ружье. Брат Зелим­хана не подчинился и ускакал, что было истолковано как вооруженное сопротивление. Гушмазукаевы всячески старались не допустить ухода Солтамурада в абреки. Потеря мужчин грозила семье разорением. Солтамурад был готов сдать ружье и уплатить штраф. Его сестры пришли к Добровольскому, просили простить брата. Одна из них даже сняла платок, что означало примерно то же, что встать на колени. Рассказывают, что Зелимхан ночью пробрался к полковнику — сначала просил не ломать жизнь брату, потом угрожал. Не помогло...
А вскоре к сыновьям был вынужден присоединиться и отсидевший свой срок во владикавказской тюрьме их отец Гушмазуко. Семья окончательно поставила себя вне закона. Женщины с детьми продолжали жить в Харачое, а мужчины, как волки, рыскали по горам — грабили, убивали, брали заложников с целью выкупа. И все больше обрастали кровными врагами.

Начало легенды. По-настоящему о Зелимхане в России заговорили в 1905?м. 17 октября, пресекая конфликт на базаре в Грозном, войска расстреляли 17 чеченцев. А через неделю банда Зелимхана остановила пассажирский поезд и убила в ответ столько же русских. 4 апреля 1906?го он подкараулил и застрелил обидчика своей семьи подполковника Добровольского.
Зелимхан обретал славу народного заступника. Он был метким стрелком, действовал дерзко, красиво. Например, весной 1907?го 15 абреков, переодевшись казаками, ограбили ювелирный магазин в центре Грозного. А потом скакали по улицам, стреляли по окнам учреждений.
Опасаясь возмездия властей, жены Зелимхана и Солтаму­рада — Бици и Зезаг — с детьми покинули Харачой, поселились в хижине в лесу. Начальник Веденского округа полковник Галаев подвергал репрессиям всех, кто был хоть как-то связан с Зелимханом. Высылали в Сибирь не только мужчин, но и их семьи. Зелимхан писал письма Галаеву, требовал прекратить гонения на земляков. А в июне 1908 года убил полковника выстрелом в висок с 400 метров в парке, где тот любил прогуливаться.
Покончив с этим врагом, Зелимхан решил попытаться начать новую жизнь — не могла же его семья вечно скитаться в лесу. Написал генерал-губернатору Михееву, что готов сдаться. Но в то же время просил помиловать его «во имя бога и царя», поскольку стал он абреком не по своей воле, а из-за окружавшего его зла. Михеев через мулл и кадиев предал огласке среди чеченцев это письмо и свой отрицательный ответ на него.

Гушмазукаевы стали готовиться к бегству в Турцию. Но, чтобы купить паспорта, нанять проводников через границу и обу­строиться на новом месте, требовалось много денег — надо было совершить несколько удачных налетов и похищений. Зелимхан захватил богатого овцевода Месяцева. Но его отряд попал в засаду кровника Буцуса. Погибли пятеро абреков, включая Гушмазуко и Солтамурада (так через 7 лет Зезаг, из-за которой началась вся эта эпопея, стала вдовой). Зелимхан смог сбежать. Потеряв отца и брата, он увеличил сумму выкупа за Меся­цева с 15 до 18 тысяч. Но уход в Турцию пришлось отложить...
К тому моменту он уже стал легендой. В газетах то и дело появлялись сообщения о гибели Зелимхана, а он всякий раз «воскресал» как будто у него несколько жизней. Это поднимало его популярность. Сложился даже «бизнес на Зелим­хане». Горцы-агенты, состоявшие на жалованьи у властей, зная, что с его поимкой они лишатся заработка, «стучали» так искуссно, что и администрация была ими довольна, и абрек, благодаря которому им платили, оставался жив. А некоторые выдавали за Зелимхана своих кровников, убивали их руками военных, да еще и получали за это деньги...

У абрека тоже была своя агентура. Ему помогали религиозные авторитеты, чеченские богачи... Для одних он был символом, а для других орудием борьбы — с властями, с конкурентами... Зелимхан берегся. Перед каж­дым нападением набирал новый состав банды, который по окончании дела распускал. А если ему надо было добыть себе пропитание, не шел в села — прятался поблизости, старался захватить членов одной семьи. Оставлял мужа в заложниках, а жену отправлял за едой.

Танцы с волками. Весной 1909?го был сформирован «охотничий отряд» для ловли абреков. Его атаман Вербицкий публично назвал Зелимхана подлым трусом и предателем, бросившим своего отца и брата умирать на поле битвы. Но в поимке абреков особых успехов не достиг. И уже в декабре покинул отряд. Впрочем, и Зелим­хан не смог его убить, хотя пытался. Говорят, однажды вместо Вербиц­кого в засаду угодил сам Шаляпин. Он спел Зелимхану, и тот его отпустил.

1910 и 1911 годы стали пиком абреческой карьеры Зелимхана.  Сначала он устроил нападение на Грознен­ский вокзал, взяв в кассе 18 тысяч рублей. А потом все-таки отомстил Вербицкому. Тот стал атаманом Кизлярского отдела. Зелимхан с 60 абреками среди бела дня захватил банк в Кизляре. Причем заранее предупредил полковника о предстоящем нападении. Да еще будто в насмешку нацепил на себя полковничьи погоны, а его люди снова переоделись в казаков. Строем проследовали к банку, поднялись по парадной лестнице. Встали в шеренгу. Дали залп по караульному помещению, и стали расстреливать посетителей. Казначей, прежде чем погибнуть, успел спрятать ключ от кладовой в металлический ящик и швырнуть его под конторку. Всего абреки убили 17 человек. Но, так и не проникнув в кладовую, денег взяли немного — 4 тысячи. Зато Зелимхан оставил издевательское письмо Вербиц­кому, которого после этого нападения отдали под суд.
Начальник Назранов­ского округа князь Андронников предпринял настоящую войсковую операцию и захватил семью Зелимхана. «Танцуй лезгинку»,?— велел один из воинов?дагестанцев дочери абрека Меди. А на обратном пути огромный отряд попал в засаду в Ассиновском ущелье. Зелимхан с четырьмя товарищами убил князя и еще семерых. Едва услышав выстрелы, Меди подошла к тому дагестанцу, захлопала в ладоши и сказала: «Теперь ты танцуй».
Узнав, что Зелимхан ищет подходящую жертву похищения для обмена на свою семью, его решили заманить в ловушку. Был пущен слух о том, что зять наместника Кавказа будет участвовать в инспектировании казенного шоссе. В комиссию включили 13 переодетых в штатское бойцов Конно-Дагестанского полка. Вероятно, Зелимхан удивился, когда в ответ на его требование остановиться «инспекторы» дружно открыли огонь. Но выбранная позиция позволила его людям в ходе боя перебить всех дагестанцев. Однако победа обернулась трагедией. На это дело Зелимхан взял с собой своего последнего брата — 14?летнего Бийсултана. И не уберег. В перестрелке с дагестанцами того ранили. А спустя несколько часов абреки сами попали в засаду. Пятеро погибли — среди них Бийсултан. Под Зелимханом убили лошадь, но он ускользнул.
А вскоре едва не наделал шума на грозненской ярмарке. На нее ежегодно стекались до ста тысяч чеченцев и казаков. Многие с оружием. Зелимхан задумал спровоцировать между ними перестрелки, а под шумок ограбить Доно-Кавказский банк. О его планах узнали. Банду Зелимхана ночью окружили несколько сотен военных. Но он опять вырвался, прыгнув с высокого берега в реку.

9 декабря 1911 года абрека блокировали в горной пещере недалеко от его села Харачой. Казалось, Зелимхану некуда деваться. Двое суток пещеру обстреливали в том числе из пушек. Абрек огрызался — убил двоих. А потом на его счастье опустился туман, и он благополучно уполз вверх по горе. А по другой версии, поставил на чурбак самовар, сверху накинул бурку и сбросил эту конструкцию вниз из пещеры. Все подумали, что это спрыгнул Зелимхан, началась суета, которой он и воспользовался для побега.

Конец охоты. Весь 1912 год о нем было мало что слышно. Говорят, он болел. В связи с этим интересно донесение жандармского ротмистра Беллика от 1910 года о том, что некий агент влил в чай Зелимхану настой из трав, вызывающий «истощение организма, кашель и кровохаркание». Возможно, эту отраву абреку давали не раз.
А тем временем за его поимку взялся кровный враг — казак-осетин, поручик Дагестанского полка Георгий Кибиров — племянник убитого Зелимханом полковника Галаева. Наделенный особыми полномочиями, Кибиров вернул из сибирской ссылки семью Зелимхана, чтобы привязать того к месту жительства близких. Поручик собирал информацию, выдавая себя за простого горца. Однажды ему даже устроили встречу с самим Зелимханом — Кибиров хотел знать того лично в лицо.
И вот 26 сентября 1913 года для него все звезды сошлись. Узнав, что Зелимхан будет ночевать на хуторе близ Шали, Кибиров с 20 бойцами вышел на дело. Возле хутора сам пошел на разведку. И увидел человека, сидящего под снопами кукурузы. Приняв за хозяина хутора, окликнул его по-чеченски. В ответ раздался выстрел. Это был Зелимхан. Раненный в плечо Кибиров, теряя сознание, открыл огонь. Его поддержали товарищи. На Зелимхане вспыхнул патронташ. Он упал. Всю ночь раненый абрек отстреливался и ругался. А на рассвете предложил окружившим его дагестанцам совершить вместе намаз. Ему не ответили. Когда попробовали к нему приблизиться, Зелимхан ранил двоих. В ответ дали залп, и все было кончено. Только в голову абрека попали 6 пуль.
Чеченцы, враги Зелимхана, в благодарность собрали Киби­рову деньги. Но он их не взял. В Первую мировую войну Кибиров командовал «абреческой» сотней. Воевал в одних рядах с товарищами Зелим­хана. В Граждан­скую войну был в белом движении, погиб в бою.

Судьба детей. Старший сын Зелимхана был начальником опергруппы Введенского района. Убит бандитами в 1922 году при проведении продразверстки в селе Махкеты — том самом, куда в 1901 году просватали его мать. И откуда, унизив старшину села, ее забрал Зелимхан.
Младший сын Умар-Али был начальником райотдела НКВД.?Убит в 1947?м абреком Абаевым — одним из тех, кто не подчинился депортации. Ни Магомет, ни Умар-Али не оставили потомков. Дочери Зелимхана — Меди и Эниста (их, кстати, за «особые заслуги» отца власти не депортировали вместе со всем народом в 1944?м) — умерли в 1990 году с разницей в неделю. Обе были персональными пенсионерками регионального значения.

abrek.org