Гриценко Н. П. У Зелимхана везде были свои люди
13.-04.-2025, 09:23. Разместил: abrek
У Зелимхана везде были свои люди — в Чечне, Дагестане, Ингушетии и Северной Осетии. Один из агентов доносил начальству, что главным вдохновителем и покровителем Зелимхана является начальник чеченской охранной стражи Грозненского округа Яндаров, который «все распоряжения администрации передает Зелимхану» (ЦГА Северо-Осетинской АССР, ф. 12, оп. 8, д. 46, л. 57.).Начальник Назрановского округа также сообщал:
«По дошедшим до меня слухам в хуторе Галашки квартирует команда из 15—17 человек ингушей, вооруженных 3-линейными винтовками. Команда эта сформирована будто бы по разрешению начальника области для поимки шайки Зелимхана. Старший в команде Юсуп Татиев (бывший абрек), по словам ингушей, служит не правительству, а Зелимхану» (ЦГА Северо-Осетинской АССР, ф. 106, оп. 1, д. 46, л. 57).
Еще в одном официальном документе говорилось, что «вся Чечня, как горная, так и на плоскости, фактически принимает участие в разбойных действиях абрека» (Там ж е, д. 19, л. 326.).
В начале 1911 года царские войска прилагали все усилия, чтобы еще до того, как покроются зеленым покровом деревья, поймать абреков и самого Зелимхана. Усиливается агентурная служба, оживляются действия военного отряда и полиции. К этому времени терской администрации удалось расправиться с десятками видных абреков: Ахматом Бергиевым, Хасуевым, Саламбеком Гороводжиевым и другими; одних повесили, других, отправили в Сибирь (См. там ж е, д. 23, ч. 1, лл. 36—41; д. 25, лл. 55—56, 127).
Ночью 1 марта 1911 года в селении Старые Атаги команда казаков убила ближайшего сподвижника Зелимхана Аюба Томаева. У мертвого нашли записную книжку, два письма на иностранном языке, погоны поручика пограничной стражи, паспорт на чужое имя, винтовку и гражданское пальто. Убийцы с восхищением доносили начальнику Терской области: «Со смертью Аюба Терская область избавилась от самого серьезного и предприимчивого абрека» (Т а м же, ф. 12, оп. 8, д. 375, л. 76.).
19 апреля 1911 года начальник Терской области доносил наместнику Кавказа:
«В настоящее время остается непойманным один Зелимхан, самый крупный, самый важный и зловредный абрек, по отношению которого приходится отметить, что все меры, к сожалению, остаются пока тщетными». Он «окружает себя такой бдительностью, к какой он не прибегал ни разу за всю свою прежнюю практику... Зелимхан буквально закрывается от всякого постороннего взора, стараясь жить в самом строгом уединении, подальше от родства и знакомства». Далее начальник области во всех деталях описывает беспокойную жизнь Зелимхана. Он рассказывает, как одни агенты Зелимхана сознательно распускают слухи, что он в Турции, другие — что он в Дагестане, третьи — в Грозном, Владикавказе или в том или ином ауле (ЦГА Северо-Осетинской АССР, ф. 12, оп. 8, д. 375, л. 77).
В другом рапорте от 26 августа 1911 года генерал Михеев, хотя и хвастался успехами в уничтожении абреков, тут же добавлял, что он удручен «непрекращающейся деятельностью абрека Зелимхана, значение которого, как это ни грустно, очень велико, а потому и уничтожение которого должно явиться задачей первостепенной важности». Начальник области понимал силу Зелимхана в том, что с 1901 года «он завоевал умы и настроение народа, пользуется репутацией народного героя и широким укрывательством окружающих» (Там же, л. 142.).
Более откровенно писал о Зелимхане начальник Веденского округа князь Каралов:
«Громкие успехи в делах, помощь, оказываемая его родственниками, симпатии некоторой части туземного населения и преступный интерес, щедро уделяемый этому разбойнику в печати репортерами, возвели его на пьедестал легендарного народного героя, в честь которого слагаются и распеваются песни в Чечне и Дагестане, в особенности же в соседнем Андийском округе, где Зелимхан, как у себя дома, имеет сторонников-укрывателей». В бессильной злобе князь называет Зелимхана «бывшим жалким пастухом», «подённым каменщиком», «разбойником-лолитиканом», мечтателем, готовым «провозгласить себя имамом Чечни» (Там же.).
В 1911 году царские агенты сообщали, что моральную поддержку Зелимхан имеет в лице «крайне хитрого и двуличного Сугаиб-Муллы», который во время резолюции в мечети народу говорил, что уже царя нет, а царским шпикам — «о своей готовности уничтожить Зелимхана» (та м же, д. 46, л. 88.).
Источник: Извл. из "Гриценко Н. П. Классовая и антиколониальная борьба крестьян Чечено-Ингушетии на рубеже XIX—XX веков". Грозный: Чечено-ингушское книжное издательство, 1971. - 110 с.
Вернуться назад